«Ездить на разборки теперь не принято»: как бизнес-омбудсмен Башкирии помогает решать проблемы предпринимателей
Снос гостиницы «Лидо», попытки рэкета, угрозы семьям — лишь несколько примеров скандальных событий в бизнес-среде Башкирии в последнее время. Подобные случаи становятся нечастыми, а предприниматели — все более законопослушными. О роли института уполномоченного по правам предпринимателей в регионе — в интервью ЕАН с бизнес-омбудсменом Флюром Асадуллиным. Он рассказал о наиболее частых и интересных обращениях, о влиянии пандемии и отголосках «лихих девяностых».
Добро пожаловаться
— Флюр Минзагитович, каковы функции уполномоченного по правам предпринимателей? Разве не могут бизнесмены, при необходимости, сразу сами обратиться в прокуратуру, суд?
— Конечно, могут, вариантов масса. Помимо правоохранительных органов и суда есть юристы, можно напрямую обратиться к чиновникам. Однако, чтобы отстаивать свои интересы в суде, предпринимателю нужно грамотно подготовить исковое заявление. Не все имеют юридическое образование, значит, потребуется адвокат. Судебный процесс может затянуться, еще неизвестно, кто его выиграет, а денег потребуется немало. Пойти в полицию, прокуратуру не всякий сразу решится, обращаться к чиновникам тоже не всегда уместно, тем более, если предприниматель собирается жаловаться на их же работу. В этих условиях рассказать о проблемах бизнес-омбудсмену — оптимальный вариант: помощь оказывается бесплатно, оперативно (законом установлены четкие сроки рассмотрения обращений), в аппарате уполномоченного работают специалисты, хорошо знакомые со спецификой предпринимательства, им не придется многое объяснять. Разыскать офис бизнес-омбудсмена несложно — он в центре Уфы, приемы проводятся еженедельно по четвергам, кроме того я регулярно выезжаю в районы. Сообщить о своей проблеме можно также по телефону, написав обращение в соцсетях, месенджерах. Все это упрощает коммуникацию.
— Но в районах есть бизнес–шерифы, разве они предпринимателям не помогают?
— Бизнес-шерифы — это заместители глав администраций по экономическому развитию и поддержке предпринимательства, у нас разные функции. «Шериф» звучит красиво, но это скорее не защитники, а проводники. Работодателем бизнес-шерифа является администрация муниципалитета, и он не может в случае возможного нарушения ей прав предпринимателя помочь ему, а мы это можем и делаем. У нас сложился хороший тандем: когда возникают острые вопросы не только к муниципалитету, но и к представителям федеральных структур на их территории, корпорациям, инфраструктурным предприятиям, бизнес–шерифы отправляют нам информацию и мы занимаемся их решением.
— Каковы показатели эффективности вашей работы?
— Когда я занимался бизнесом, привык работать с понятными, считаемыми показателями: есть прибыль — хорошо, нет — плохо. Сейчас сложнее, конкретного показателя эффективности работы нет. Допустим, я за год принял много предпринимателей. Это может говорить как об активной работе уполномоченного, так и наоборот — о том, что права бизнеса защищаются плохо. Если обращений мало, можно сказать, что уполномоченный избегает общения с людьми, или же что работает очень хорошо и большинство проблем решены.
Я стараюсь использовать две переменные — число обращений и активность (количество мероприятий, семинаров и др.). Если обращений мало и активность невелика, выходит «двойка». Когда наша высокая активность стимулирует предпринимателей идти к нам — «пятерка». Важный момент — соотношение обращений и положительно решенных вопросов. Здесь тоже есть нюанс, из общего числа обращений нужно отсеять нерешаемые — когда предприниматель сам виноват, межхозяйственные споры (их должен решать суд) и т.п.
В краю высоких налогов
— С какими вопросами к вам чаще всего обращаются? Есть у бизнеса в Башкирии специфические проблемы?
— Большинство обращений касаются земельно-имущественных отношений. Если у предпринимателя есть участок, помещение в собственности или аренде, возникает множество вопросов по налогам, выкупу, получению льгот, субсидий и др. Там, где есть право на льготы, часто появляются «шустрые» люди со стороны администрации или бизнеса, которые пытаются их прибрать к рукам.
Вот пример: в одном из районов предприниматель 20 лет арендовал помещение, в котором у него аптека. Аренда льготная, он имеет право выкупить площади, но, по мнению бизнесмена, кто-то в муниципалитете решил помещение у него отнять и отдать другому предпринимателю. Начали ставить препоны, договор выкупа не оформляют под надуманными предлогами. Мы взялись защищать его права, надеюсь, все получится. Особенных проблем, которых нет в других регионах, у бизнеса в Башкирии я не вижу. Но нюансы есть: налоги, ставки по которым регионы могут регулировать, у нас всегда на верхней планке. Возьмем систему налогообложения по УСН, так называемую «упрощенку», где регион может брать с оборота от 1 % до 6 %. В Башкирии ставка максимальная, а есть регионы, где платят по минимуму. Другой пример — спецналог, его платят владельцы крупных объектов, например торговых центров. Ставка может варьироваться от 0,5 % до 2 % (в Башкирии — 2 %). Она довольно «страшная», потому что большое здание, например, в 2 000 кв. м может пустовать, а на небольшом пятачке будет действующий магазинчик. Тогда налог возьмут за всю площадь, по кадастровой стоимости, а это могут быть десятки миллионов, хотя рыночная цена здания намного меньше кадастровой оценки. Это серьезные суммы.
— Каковы методы вашей работы? Достаточно ли телефонного звонка, чтобы предпринимателя не обижали?
— Как правило, мы никому не звоним, зато пишем письма и делаем запросы. Более того, всегда информируем общественность о возникающих ситуациях и последствиях нарушения прав предпринимателей. В прошлом году по нашим запросам в прокуратуру возбуждено 7 уголовных дел. Думаю, многие понимают, что лучше не доводить до этого, а решить вопрос мирно. В половине случаев при возникновении спорных ситуаций на уровне муниципалитета, чтобы разрешить их, достаточно письма главе района с информированием о проблеме. Если ситуация запутанная, процедура будет более долгой, но когда предприниматель сам неправ, допустил ошибки, помочь ему не удастся.
— В каких ситуациях бизнес-омбудсмен помочь не в силах?
— Это все случаи межхозяйственных споров, когда предприниматели жалуются на других бизнесменов, пытаются задействовать правоохранительные органы, придать уголовную окраску своим отношениям. Бывает, человек ошибся в оформлении документов — неважно, случайно или намеренно, возможно, он рассчитывал на некие устные договоренности.
Вот один из случаев: предприниматель решил создать рыбоводческое хозяйство, представил проект в районной администрации, муниципалитет его поддержал, выделил участок, оформили документы. После того, как были вложены немалые деньги в благоустройство пруда, заполнили его водой, установили ограждение, выяснилось, что участок относится к водному объекту, там есть гидротехническое сооружение — труба, связанная с рекой. По закону земля федеральная, район не имел права передавать ее для ведения рыбоводства. Почему-то раньше никто не сказал об этих ограничениях. А ведь в администрации района есть юристы, они должны были поднять документы. Человек потерял деньги, администрация пытается ему помочь, но не может.
Привет из девяностых
— В декабре прошлого года вы рассказывали о предпринимателе из Уфы, которому должники присылали траурные фото его живых жены и детей. Чем закончилась эта история?
— Мы отправили запрос в прокуратуру. Как только я разместил информацию у себя в соцсетях, позвонили из отдела по борьбе с организованной преступностью МВД Башкирии и попросили, чтобы предприниматель приехал к ним и рассказал о ситуации.
Полиция этим занимается, возбуждено уголовное дело по статье «Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью».— Иногда говорят, что «девяностые возвращаются». Что думаете по этому поводу? Часто ли нынешние предприниматели решают проблемы криминальным путем?
— С 1993 года я занимался бизнесом: строительством, рекламой, было у меня около 40 киосков в центре Уфы. При этом криминальной «крыши» никогда не имел, но представляю, как тогда выясняли отношения. Сейчас это делают цивилизованно, единичные случаи каких-то разборок, наверное бывают.
Мне рассказывали, как в одном из районов объявились ребята, занимавшиеся когда-то рэкетом. Отсидели лет по 15 и решили вернуться к привычному ремеслу. Пытались обложить предпринимателей данью, но получили новые сроки. Сейчас я вижу обратную ситуацию — бывает, у людей серьезные претензии: один другого обманул, не вернул долг, но они даже здороваются как ни в чем ни бывало, а проблемы решают в судах. Люди понимают, что жизнь изменилась, надо договариваться в рамках закона, иначе это обойдется себе же дороже.
— В Уфе еще не забыли недавний снос «Лидо». Вроде все по закону, но неужели нельзя было сохранить полюбившееся горожанам здание?
«Я не знал, кого там защищать»: Хабиров прокомментировал снос «Лидо» в Уфе
— События были резонансными, а в активную фазу они вошли в дни Международной недели бизнеса, проходившей тогда в Уфе, когда к нам приехали гости со всего мира. С точки зрения закона все ясно, решение о сносе принял суд, оно прошло через все инстанции, судебная власть у нас независимая. Со стороны здравого смысла, наверное, можно было поступить иначе, сохранить здание как наше культурное достояние. Если бы администрация Уфы и предприниматель договорились, оно осталось бы. Но мэрия приняла решение, обратившись в суд, а когда дошло до сноса, не предложила пойти на мировое соглашение. Насколько я понимаю, предприниматель был уверен, что здание не снесут, когда процесс пошел, он резко активизировался. Мне известно, что ему предлагали сохранить объект, например передать городу, что-то еще. Видимо об условиях не договорились.
Пандемия не помеха
— Как бизнес Башкирии выживает в пандемию? В прошлом году к главе республики не раз обращались за помощью представители разных отраслей (кинотеатры, фитнес-клубы и др). Есть ли смысл в таких петициях, кому пошли навстречу?
— Бизнес будет всегда, если на смену рыночной экономике не придет какая-то другая. Людям нужно питаться, одеваться, развлекаться, именно бизнес все это нам обеспечивает. Одни предприниматели уходят с рынка, на смену им приходят новые, трагедии тут нет.
Проблема в том, что из-за пандемии наш бизнес утрачивает динамику, потенциал: кафе и рестораны теряют квалифицированные кадры, из них уходит атмосфера праздника. Посетителей становится меньше, многие переключаются на доставку. Некоторые предприятия утрачивают ранее сформировавшиеся коллективы. Сейчас мы видим эффект сжатой пружины, но спрос восстановится и она разожмется.Сколько бы мы ни говорили о том, чтобы предприниматели не увольняли людей в пандемию, если на их услуги не будет спроса, они не будут зарабатывать, то и социальные обязательства выполнять не смогут. Это очень плохо, если растет число безработных, увеличивается и социальная напряженность в обществе. Коллективные обращения всегда рассматриваются, это требование закона, тем более, если они имеют общественный резонанс, с их учетом принимаются решения. Например, Башкирия в ноябре первой отменила ограничения на работу заведений общепита с 23.00 до 6.00 часов, а ведь во многих регионах они до сих пор действуют. Были обращения предпринимателей, которые занимаются игровыми комнатами в торговых центрах, руководство региона в ответ сняло ограничения на их работу. В прошлом году на федеральном уровне расширили перечень предприятий по видам экономической деятельности, которые могли получить помощь государства в период пандемии. Это стало реакцией на обращения бизнеса, сейчас возможность применения таких мер рассматривается по отношению к предприятиям, пострадавшим от пандемии, но не попавшим под программу помощи. Обратная связь нужна, чтобы власть знала специфику проблем бизнеса.
Люди массово возвращают абонементы: фитнес-клубы попросили поддержку у главы Башкирии
— За время работы уполномоченным по правам предпринимателей вы многое узнали об их проблемах. Сейчас вернулись бы в бизнес?
— В бизнес я с удовольствием вернулся бы и сделаю это через какое-то время. Но поработав уполномоченным, я, наверное, не выберу деятельность, связанную с общепитом, использованием кассовых аппаратов, там, где потенциально возможны многочисленные проверки. Это сложно и довольно тяжело, поэтому я бы лично для себя обратил внимание на профессионально знакомые мне сферы, где отношения с контрольно-надзорными органами сведены к минимуму: инвестиции, трейдинг, ценные бумаги.
Роман Якимчук
Есть новость — поделитесь! Мессенджеры ЕАН для ценной информации
+7 922 143 47 42
Должность уполномоченного по защите прав предпринимателей в Башкирии учреждена с целью защиты прав и интересов предпринимателей Башкирии и субъектов бизнеса, чьи права нарушены на территории региона, а также контроля за соблюдением их прав органами государственной власти, местного самоуправления и должностными лицами.
