Beha, вермахт и маршал СССР: реставратор из Екатеринбурга показал коллекцию часов и рассказал, как недорого покупать редкие вещи. ФОТО

В конце 2023 года в Екатеринбург громко зашел крупный аукционный дом «Литфонд», и горожане стали активнее интересоваться темой антиквариата. Читатель ЕАН, который давно занимается покупкой и реставрацией старинных вещей (исключительно для души), в большом интервью анонимно рассказал о том, как и где нужно искать редкие вещи, что считать антиквариатом и как сэкономить деньги при покупке раритетов. Еще он показал часть своей коллекции часов, среди которых есть механизмы времен вермахта и маршала СССР. 

- Как ты пришел к увлечению, связанному с покупкой антиквариата? С чего все началось? 

- Да как в анекдоте: «Во-первых, это красиво». 

Если серьезно, давайте сперва определим контекст, чтобы не вводить читателя в заблуждение. Что бы ни прозвучало в нашей беседе - это лишь субъективный взгляд, который не стоит воспринимать как любого рода экспертное мнение или истину в последней инстанции.

Не было какого-то определенного момента, когда еще утром ты пьешь кофе и вдруг по щелчку понимаешь: все, теперь я, значится, буду обрастать вещами разной степени бэушности. 

Тут, скорее, уместным будет выражение «все мы родом из детства». Нас ведь, помимо цепочек ДНК, во многом формирует среда, окружение, в котором развиваются навыки и интересы. Видимо, в моих среде и окружении сложились такие обстоятельства, которые позволили увлечься вот этим вот всем. Это если совсем вглубь.  

Если про осознанный подход – вещи (я сейчас говорю о предметах повседневности в широком смысле), созданные до окончательного расцвета эпохи массового производства в XX веке, помимо практической нагрузки, отличаются внешней красотой. Давай бесстрашно обзовем это балансом формы и содержания. Не пойми превратно, я сейчас не предлагаю сравнить ту же серийную корпусную мебель с штучными изделиями из массива с их архитектурными пропорциями и элементами, это было бы некорректно от слова совсем. 

Просто мне, что называется, в кайф не только, например, сидеть в кресле, но и знать, что это приведенный мною в порядок замечательный образец работы по дереву в стилистике модерна 1900-х годов. 

Видеть накопленные с годами щербинки на массиве дуба, столярные соединения, рациональное и технологичное использование материала. Ведь дуб в наших широтах не то чтобы сильно распространен и выпиливать гнутую деталь из цельного бруса не только расточительно, но и глупо: дерево от изменений температуры и влажности деформируется, а создание детали из склеенных фрагментов экономит ценный материал и позволяет компенсировать возможные изменения геометрии. Но мы отвлеклись.

Давай еще определимся, что считать антиквариатом. Формально юридически – это предмет возрастом от 50 лет, обладающий художественной, исторической и так далее ценностью. Критериев масса. Очевидно, что не каждая вещь, даже прожившая более 50 лет, представляет какой-то интерес или тем более ценность. Поэтому я руководствуюсь исключительно личными предпочтениями. Как там было - «я художник, я так вижу»?

- Что было первым в твоей коллекции? 

- Вначале было слово! 

Серьезно, изначально мне попалась какая-то статья на тему Первой мировой войны. Ну знаешь, не из тех, которые для страниц учебников, с датами, именами и диспозициями сражений, а вполне себе живая. Помимо окопных боев (это отдельная разновидность прекрасного с колюще-режуще-дробящими инструментами собственного сочинения солдат эпохи) там рассказывалось и о такой привычной сейчас вещи, как часы. С фотографиями.

При дальнейшем изучении вопроса выяснилось, что наручные часы – это, в общем-то, очень молодой предмет. В широкий обиход они вошли как раз в тот период в качестве альтернативы карманным. 

Военные – очень практичные люди. Гораздо проще вытянуть запястье и посмотреть на циферблат, чем доставать из кармана, нажимать кнопку, открывать крышку и так далее. К слову, даже мода на гражданскую одежду во многом следовала за армейским обмундированием и гораздо раньше (нырни в начало XIX века), но это, как говорит Каневский, уже совсем другая история. 

Так вот, первыми были швейцарские наручные часы Cyma совершенно несуразной на современный лад формы – большой корпус на узком ремешке. Такие себе часы товарища Сухова, кто помнит «Белое солнце пустыни». Марка вроде бы существует и сейчас. 

По сути, массовые наручные часы и появились-то как переделка из карманных, когда к корпусу, поначалу кустарно, припаивались скобы-крепления для ремешка. Их еще называют траншейными или окопными. Это потом уже производители смекнули, что можно поставить дело на поток. 

Естественно, состояние их оставляло желать лучшего. Куплены, кстати, были «на пятачке». Помнишь барахолку, которая находилась в сквере на Ленина у площади 1905 года, а потом переехала к цирку, вроде как из-за недовольства видом из окна кого-то из больших эмвэдэшных начальников? Вот там. 

Да и коллекцией это назвать сложно. Ну то есть у меня их явно больше, чем нужно здоровому человеку для утилитарного определения времени, но явная систематизация отсутствует. Это скорее собрание предметов, которые радуют глаз и несут практическую пользу, отражая различные отечественные и зарубежные исторические периоды.

Слева – те самые, заводского производства, справа – два примера так называемой артельной переделки, когда механизмы переставляли в набиравшие популярность наручные корпуса. Первые годы ХХ века, механизмы в артельных могут быть и старше. Все с эмалевыми циферблатами.

Три «швейцарца» начала века и прекрасно сохранившаяся «Молния» 1952 года Челябинского часового завода.

Вторая мировая война. Слева – отечественные «Кировские» в идеальном состоянии с редким черным циферблатом. Пусть вас не смущает пыль под стеклом – это осыпается светящаяся в темноте краска со стрелок и меток. Их я не ношу и не восстанавливаю – инстинкт самосохранения. Пишут, что светомасса примерно до середины ХХ века делалась на основе солей радия. Дозиметра у меня нет, поэтому уверенно сказать нельзя. Пусть лучше останутся нетронутым артефактом. А справа – производство дважды нейтральной Швейцарии, снабжавшей и союзников (например Британию), и Рейх. Конкретно эти – для вермахта. 

Пара примеров из 70-х. Этот период еще называют «кварцевым кризисом» - в моду вошли сравнительно более дешевые электронные часы. И если в Союзе плановая экономика позволяла не уменьшать объемы производства механики, то европейским заводам пришлось резко снижать себестоимость за счет максимального упрощения механизмов плюс играть с оформлением, чтобы привлечь покупателя. Справа – один из примеров «прыгающего часа» - мимикрия под циферблат электронных. Внутри у обоих довольно неизящные штампованные механизмы, но на точности это не отражается.

«Слава» и «Восток» – советские модели примерно 70-80-х. Усложнение в виде двойного календаря с датой и днем недели – это вам не экономия в борьбе за жизнь. «Луч» – удачная современная шутка белорусов, этакие расслабленные часы выходного дня с единственной стрелкой, показывающей не каждую минуту, а приблизительные пятиминутные интервалы в пределах часа.

- Как ты увлекся ремонтом старинных часов? Какие самые необычные и редкие тебе приходилось чинить? 

- Собственно, увлечение родилось по необходимости. Те часы, с которых все началось, были в непотребном состоянии.

Стоимость ремонта, названная в мастерской в центре города, в десять раз превосходила цену самой «машинки» и равнялась моей тогдашней месячной зарплате. Для студента это было не по карману. Грудная жаба, все дела… 

Потом уже, после сравнения расценок разных часовщиков, стало ясно, что цифра была либо заградительной, либо названной оборзевшим мастером. К этим ребятам я больше не захожу из принципа, хотя сама по себе профессия часовщика смело претендует на звание умирающей (их уже не обучают). Ну, может, за исключением каких-то частных курсов или производственных мастерских при оставшихся единичных производствах. К слову, в Союзе было, если память мне не изменяет, порядка 16 крупных заводов с миллионными партиями продукции для внутреннего и внешнего рынка, из которых сейчас могу с натяжкой назвать четыре. Чистопольский часовой завод «Восток» (неубиваемые «командирские» часы), Челябинский часовой завод «Молния» (несколько лет назад ребята уже собирались умереть, но внезапно воскресли после публичного интереса одного из президентов), Златоустовский часовой завод и Петродворцовый часовой завод «Ракета» (продукт энтузиазма инвесторов, как мне кажется). Плюсом Минский часовой завод «Луч» в союзной Республике Беларусь. 

В общем, помимо истории, на которую мы вновь отвлеклись, пришлось начать погружаться и в практику – различные форумы, видеоролики, советские учебники по часовому делу. И это оказалось интересно. До некоторой степени даже результативно. На профильных форумах это в шутку называют часовой болезнью, сокращенно ЧБ. Этиология неизвестна, анамнез всегда индивидуален.

Устоявшийся термин для ремонта часов – репассаж. Полностью разобрать, промыть, собрать, смазать, настроить. В зависимости от состояния механизма идеальная ситуация – когда дело ограничивается только этими действиями. Если есть серьезная поломка, все зависит от способности найти «донора» или изготовить деталь на замену. Это уже задачка со звездочкой. 

Некоторые операции мне недоступны даже спустя десятилетие просто потому, что требуют специальных инструментов, которые сейчас в откровенном дефиците либо стоят как крыло от самолета.

Тем не менее ремонтопригодно примерно все. Вопрос либо цены, либо времени (на поиск донора или изготовление «протезов», да простят меня медики), каким бы каламбуром это ни звучало в разговоре о часах. 

Последние годы как-то так получается, что в руки приходят хронографы. Это тип механизма с усложнением, который не только показывает время как таковое, но и отмеряет его отрезки в пределах заданных значений (до 15, 30, 45, 60 минут), а также имеет шкалу тахиметра, телеметрии, реже пульсоксиметра. Неожиданным для меня было и то, что большинство хронографов советского производства (включая запчасти к ним) найти гораздо сложнее, чем те же исторически растиражированные «швейцарцы». 

Слева-направо идут три «швейцарца» разных марок 50-х годов на базе родственных модификаций механизма одного производителя, дальше более поздние товарищи из СССР, причем последние – экспортный вариант довольно редкой даже тогда «Стрелы», с которой Алексей Леонов, говорят, выходил в космос. В Союзе вообще хронографы делались изначально в качестве служебных часов.

И пара примеров механизмов:

Казалось бы, зачем механизму, который не виден сам по себе, быть красивым? А они все равно красивые. Слева – в технике «перлаж» начала ХХ века, справа – пример «женевской волны» 4 квартала 1952 года.

Если же говорить о самых редких, то на ум сразу приходят английские Фузея — специальное устройство в механических часах с пружинным приводом в виде усеченного конуса, предназначенное для выравнивания крутящего моментафузейные часы начала XIX века в двойном серебряном корпусе с клеймами пробирной палаты Бирмингема, которые довелось восстанавливать для другого увлеченного человека. При общей простоте механизма с довольно крупными деталями внутри они скрывают так называемую цепь Гааля – по сути ту же велосипедную цепь по конструкции, только в несколько раз тоньше обычной спички.

Стрелки к ним пришлось делать с нуля по фотографиям сохранившихся образцов.

Один из репассажей этих часов пришелся на 1826 год, это видно по рукописной бирке, вложенной во внешний корпус (была такая традиция). 

Механизм опять же постоянно скрыт внутри, при этом декорирован изумительной штихельной резьбой.  

Починить соскочившее звено было, пожалуй, сложнее всего. А сколько труда изготовление этой цепи стоило мастеру?

Еще из интересного - сейчас в работе ходики примерно 1880-х в руинированном состоянии, наверное, сарайно-чердачного хранения. 

Механизм на деревянных платах содержит сразу три усложнения – бой, подвижная кукушка, этакая кинетическая скульптура (эти два можно назвать обычными) и автоматон – глаза написанной маслом пумы двигаются в такт маятнику. Вернее, будут двигаться. Когда-нибудь. 

Предположительно Johann Baptist Beha, Шварцвальд

В целом же моя подборка состоит из спонтанного сочетания интересных примеров как советского, так и зарубежного часпрома. «Ванлав» при этом - все же различные вариации хронографов: в этих механизмах интересно разбираться независимо от их возраста. 

- Как искать и покупать редкие вещи, не тратя целое состояние? 

- Тут важно разделять цену и ценность предмета. Рискну предположить, что, слыша слово «антикварный», многие люди сразу представляют что-то невероятно дорогое, некоторые даже вспоминают музейные экспозиции со строгими смотрителями и правилами посещения. 

Отчасти это справедливо. 

С другой стороны, мой опыт подсказывает, что многие вещи (не только часы, на которых мы изначально сконцентрировались), подпадающие под критерии антиквариата, имеют цену вполне доступную, иногда гораздо демократичнее их современных аналогов. Даже с учетом реставрации. Даже заказанной в специализированных мастерских. 

А уж если вы сами можете их «оживить» (пусть не на музейном уровне) – тем более. Вопрос предпочтений. Лично для меня важно иметь возможность использовать предмет по назначению, а не просто обладать им. Страхуюсь так от скатывания в обзываемое синдромом Плюшкина паталогическое накопительство, если угодно. Пока что кукушка не улетела (смеется – прим. ЕАН). 

Тем не менее пресловутая глобализация дает нам массу возможностей. Источники приобретения различных радующих глаз вещей (помнишь, мы говорили про субъективизм?) можно, на мой взгляд, разделить на несколько категорий. 

Первоначальный уровень – из рук в руки, когда ты приобретаешь что-то у непосредственного владельца или «перекупа» по сходной цене. Как в офлайн-, так и в онлайн-формате. Блошиные рынки, как тот же «пятачок» у цирка или многолетняя барахолка на Уралмаше, известные сайты по продаже бывших в употреблении вещей, менее известные ресурсы без определенной специализации. Следом идут всяческие лавки и антикварные магазины, опять же использующие офлайн- и онлайн-стратегии. В конце – различные аукционные площадки, позиционирующие себя как профессиональные (да-да, снова онлайн и офлайн). 

Начальная цена зависит от готовности продавца расстаться с предметом. Конечная – от желания покупателя его приобрести. Это универсально. Истина в итоге где-то посередине. 

С той лишь разницей, что, чем выше предполагаемые затраты и статус продавца, тем выше и начальная цена. Иногда это можно объяснить экономическими показателями (по сути, накладные расходы), например изначальным состоянием с реставрацией или без, возможностью подтвердить «провенанс» (то есть происхождение), снабдить предмет экспертным заключением аттестованных специалистов или доказать его принадлежность конкретному историческому персонажу либо обосновать ценность иным образом, но это уже серьезный коллекционный уровень. 

В то же время жемчужины можно встретить на всем известных сайтах для б/у предметов, а совершенно обычные вещи – на претендующих на элитарность аукционных площадках, причем по цене, в разы превышающей их стоимость в других местах. На примере тех же часов (мебели и освещения тоже, признаться), как бы специализированные аукционные площадки мне выдавали совершенно обычные образцы по начальной цене, раз в восемь-девять выше их стоимости в других местах. Это не хорошо и не плохо. Как мы и договорились, я лишь делюсь наблюдениями. Тем более винтажные и антикварные предметы не обесцениваются со временем. 

Вот наглядный пример на тему цены и ценности. Обычные для своего периода (примерно 50-60-е) небольшие позолоченные часы интересны стрелочной индикацией даты и нарисованной имитацией «лунника» (усложнение, показывающее суточный переход день-ночь в виде диска с изображением солнца и луны). При ближайшем рассмотрении – простой швейцарский механизм в корпусе с французским клеймом и, что необычно, русскоязычным указанием дней недели на вращающемся вокруг стекла безеле. Последнее и привлекло мое внимание. Явно заказная позиция.

Уже после покупки и моего вопроса о происхождении вещи продавец сообщил, что они принадлежали маршалу Советского Союза Николаю Огаркову. Однако подтверждений у него нет, и потому при продаже информация не озвучивалась.

Я не могу похвастаться хорошим знанием советской военной истории и ее поздних деятелей. Всезнающий Google подсказал, что в период Великой Отечественной он был талантливым военным инженером (восстановление и прокладка дорог, мостов, преодоление минных заграждений, взятие укреплений в Карелии, на Выборгско-Петрозаводском направлении, в Венгрии и Австрии), под конец карьеры – первым заместителем министра обороны СССР Устинова и начальником Генштаба. Огарков чуть ли не единственный аргументированно выступал против ввода советских войск в Афганистан.  

Верить ли истории продавца? Не знаю. А вы бы стали выдумывать легенду после того, как предмет успешно продан и тебя специально о нем спрашивают? Но это и неважно. 

Отличным подтверждением провенанса считаются документальные свидетельства, фотографии той или иной личности с вещью, заключения специалистов. Влияет ли это на цену? Да. Повышает ли ценность? Только в глазах тех, кто увлечен вопросом, например конкретным периодом или биографией персоны. Для меня же эти часы, независимо от того, кто мог их носить, являются интересным и уникальным примером того, что сейчас называют коллаборацией. 

В любом случае, если вы рассматриваете свое хобби не как инвестицию в расчете на прибыль, руководствоваться стоит лишь собственным чувством прекрасного. Красота – она ведь в глазах смотрящего, как, впрочем, и истина. Мы же, насколько я помню, начали с того, что это красиво. 

 Фаберже, Пушкин, «Король и шут»: раритеты, связанные с Уралом, пустят с молотка в Екатеринбурге. ФОТО