Глава Каслей Екатерина Васенина: «Распределение бюджетных средств является основным рычагом давления в решении политических вопросов»

Информационное агентство «Европейско-Азиатские Новости» продолжает рубрику «ГЛАВный разговор» – серию интервью с руководителями муниципалитетов. Одна из самых сложных в политическом смысле территорий – Каслинский район. Там уже длительное время стоит вопрос объединения администраций города и района, но решить его не удается. Главу Каслинского городского поселения, экс-депутата Екатерину Васенину несколько раз пытались отправить в отставку, однако она снова и снова восстанавливается через суд или выигрывает конкурс на должность мэра.

В интервью ЕАН Екатерина Васенина рассказала о финансовых проблемах и долгах муниципалитета, об отношениях с депутатами и главой района, о помощи сиротам и пообещала в ближайшем будущем рассказать, где раки зимуют.

«Городу не выделили ничего»

– Екатерина Николаевна, конец года – это период формирования бюджетов. От этого зависит развитие территории. Какова ситуация в Каслях?

– Бюджет у нас, с одной стороны, самостоятельный. Если в районе он дотационный, то в городе рассчитан в основном на собственные доходы. На протяжении уже нескольких лет наш бюджет отягощен застарелыми коммунальными долгами. В этом году мы платили Каслинскому муниципальному району 3,8 млн рублей по исполнительному листу, в следующем году размер платежа такой же. Плюс на подходе выплаты по банкротству МУП «Водоканал», который был создан в 2015 году, а в 2017-м вышел в процедуру банкротства. Сумма долга составляет около 60 млн. У меня много вопросов к конкурсному производству: как образовалось еще порядка 40 млн, если изначально было около 22 млн, если с 2018 года предприятие не работало?

– Эти долги продолжают копиться?

– Сейчас там есть арендатор, который довольно успешно справляется со своими задачами и не аккумулирует задолженности за коммунальные ресурсы.

– Какие еще крупные траты характерны именно для вашей территории?

– Бюджет состоит из целевых денег: это фонд оплаты труда, содержание двух учреждений. У нас на балансе физкультурно-спортивный комплекс и кинотеатр «Россия», на них уходит 25 % собственных доходов бюджета. Далее дорожное регулирование, содержание дорог и уличное освещение, благоустройство, ремонт детских игровых площадок и так далее.

Наверное, сейчас в малых городах везде непросто, где идет убыль населения, закрываются предприятия, даже муниципальные. У нас в прошлом году закрылся Каслинский хлебозавод, скорее всего, закроется колония, в которой трудоустроено почти 600 человек. С 1 января перестает работать отделение налоговой.

Население города убывает в среднем на 200 человек в год. Сегодня здесь 15 700 жителей, а когда я заходила на пост главы, было примерно 16,5 тыс. В этом году будет еще хуже из-за смертности от коронавируса.

– А программы привлечения специалистов работают?

– Сто тридцать первый закон разграничивает полномочия. Здравоохранение, образование – это полномочия района. За все время моей работы была предоставлена единственная муниципальная квартира детскому врачу. Очень хороший специалист. Сейчас подходит срок приватизации этого жилья.

– Какие еще задачи сегодня в числе первоочередных?

– В начале года мы заказывали социологические исследования, чтобы выявить проблематику муниципалитета. В том числе хотели выяснить, насколько остро для населения стоит вопрос объединения администраций. Более чем из 300 человек только двое назвали эту проблему. Основные вопросы, которые по-настоящему тревожат жителей, – это благоустройство, порядок на улицах, здравоохранение, отсутствие рабочих мест.

Что касается программ по благоустройству, то у нас система выстроена так, что министерства работают напрямую не с поселениями, а с муниципальным районом. И район дальше определяет, как распределить денежные средства.

– Касли как центр района имеет какие-либо привилегии?

– Сегодня наиболее острые вопросы – это мусорная реформа и обращение с безнадзорными животными. В прошлом году район получил более миллиона рублей на обустройство контейнерных площадок. Городу не выделили ничего. Хотя население составляет 50 % жителей района. То же касается отлова животных. Распределение бюджетных средств является основным рычагом давления в решении политических вопросов. То же самое с городской средой.

Я как многодетная мама скажу: здорово, когда есть большая игровая площадка, но с четырьмя детьми до нее надо еще добраться по грязи и бездорожью. Да, важно содержать в надлежащем виде памятник воинам-каслинцам, важно, чтобы площадь возле Дома культуры была благоустроена. Но это объекты, которые могут попасть в другие программы, я не считаю правильным тратить на их поддержание местные средства.

А вот жилой фонд – это единственная программа, в которой можно поучаствовать многоквартирным домам, но с 2018 года ни на один дом мы эту субсидию не получили. У нас есть дом на улице Революции, жители которого три года проводили собрания, прошли государственную экспертизу на ремонт проездов, но, к сожалению, район перераспределяет деньги на те объекты, которые находятся в их ведомстве, входящие в многоквартирный фонд.

Мне не нравится подход к распределению субсидий на те дома, за которые больше проголосуют. Получается, что жители маленьких домов ни на что не имеют права. Эти граждане также платят налоги. У нас половина населения живет в частном секторе, для них нет вообще никаких программ. А есть проблемы, которые не решить силами местного бюджета. Есть дома рядом с ДК, к которым нужен проезд, но это скала. Чтобы ее убрать, надо 1,5 млн рублей. А проезд нужен такой, чтобы проходила техника для чистки дорог, скорая, пожарные машины.

– Как обстоят дела с обращением с коммунальными отходами?

– Мусорная реформа для меня изначально была связана с надеждами на то, что мусор будет перерабатываться.

Сейчас я просто вижу перераспределение денежных потоков от одних подрядчиков к другим.

Съездила на кластер, который нас обслуживает, – там нет никакой переработки. Хотя изначально заявляли о 60 %-й переработке, по факту просто растет куча мусора.

Раньше у нас была городская свалка, хозяин-арендатор, который за ней смотрел. Территория больше сельская, порядка 6 тыс. частных домовладений, в которых образуются не только коммунальные отходы, но и ветки, ветошь, строительный мусор.

Расценки регоператора на вывоз этого слишком высокие. В итоге муниципалитет получает несанкционированные свалки, которые должен убрать за свой счет. А людей поставили в положение, что они вынуждены нарушать закон.

Я почти все лето провела на городской свалке, потому что она горела. Но я умышленно не ставлю там шлагбаум, потому что дешевле и эффективнее работать с одним объектом, из-за шлагбаума мы бы получили много несанкционированных свалок в лесах.

Причина возгораний в том, что на свалке обитают асоциальные элементы, которые не хотят руками выбирать из мусора металлолом и поджигают кучи (видимо, чтобы проще было найти металл - прим. ЕАН). Но какие меры мы можем к ним применить? У этих людей нет ни прописки, ни официальной работы - штрафы не помогут.

- Областное Министерство экологии в этих вопросах идет на контакт?

– В прошлом году мы подавали заявку на вхождение в программу рекультивации свалок. Документы были направлены в Каслинский район. По моей информации, нам должны выделить денежные средства на разработку проекта в следующем году. 

В этом году поставили шесть контейнеров, но протяженность территории большая, этого мало. К тому же мы не ставим их просто на землю, а строим ограждение, делаем бетонное основание.

«Сократите городскую администрацию и на эти деньги сделайте все»

– Какова ваша позиция по вопросу объединения администрации города и района?

– Вообще разговор об объединении администраций некорректен.

То, о чем говорит глава Каслинского района (Игорь Колышев, – прим. ЕАН), - это не слияние, а передача полномочий, перераспределение денежных потоков.

Я не считаю, что у нас в администрации есть лишние люди. Полномочия по 131 закону предусматривают определенный круг обязанностей в области архитектуры, имущества, градостроительства и так далее. И они все исполняются. У двух предыдущих глав было закончено 10 соглашений о передаче полномочий району, из них пять район отозвал в одностороннем порядке.

Передача полномочий влечет безответственность, потому что уже часть документов пропала, их очень сложно восстановить. Это, например, касается передачи имущества. То есть в соглашении не было обязанности по передаче или хранению архивов. В итоге приходит человек с запросом ввести в эксплуатацию, например, магазин. Договор аренды заключал Каслинский район. Там говорят, что передали городу, но акта передачи нет, у нас документа нет, для человека это тупик.

Я пришла в 2017 году, полномочия по земле были у Каслинского муниципального района. Документы готовили их специалисты, а подписывал глава города, у которого нет специалиста для проверки документов. У меня был прецедент, когда был выделен участок, который оказался обременен правами третьих лиц. Собственник появился, заявил свои права, высудил приличную сумму у городского поселения, бюджет понес убытки. Против меня пытались возбудить уголовное дело по этому факту. Но сам земельный участок выделялся до меня.

 В Челябинской области пытаются ликвидировать администрацию города 

Я не резкий противник объединения администраций. Но та схема, которая предлагается, почти ничего не меняет. По сути, происходит удаление главы городского поселения и передача полномочий главе района, который не подконтролен совету депутатов. Они вообще, получается, не участвуют в выборах главы района. А его тоже содержит городской бюджет, и это порядка 4 млн рублей. Вся экономия – это только зарплата главы, за год это около 1 млн рублей.

Все сделано под конкретную личность, но сегодня, допустим, эффективный глава, а завтра?!

Возврат полномочий тоже возможен. И, получается, эта история не закончится. В 2017 году я направляла главе района свои предложения по объединению администраций, предлагала создать рабочую группу.

Устно он мне сказал, что есть схема, согласованная на всех уровнях, если не хотите, мы вас уберём другими методами.

– Каковы последствия и проблемы, связанные с конфликтом администраций?

– Многое делаем сами. Мы единственное поселение, которое имеет утвержденный Генплан. Когда я пришла на пост главы, не было ни схем водоснабжения, ни водоотведения, ни правил застройки и землепользования. Все это делали за собственные средства. Хотя знаю, что многие муниципалитеты получали на это областное финансирование. Сейчас мы подаем заявку на определение границ городского поселения. Еще нужно делать схемы электроснабжения, газоснабжения. Случается, что человек или юрлицо получает земельный участок, оснований отказать ему в выделении под ИЖС нет, а построить он не может, потому что там проходят сети, которых в документах нет.

Ситуацию осложняет то, что наша территория долгое время была закрытой: многие архивные данные были под грифом «Секретно», потому что завод преимущественно работал на оборонку. Бывает, чтобы ремонтировать сети, мы ищем их буквально на ощупь.

В этом году из-за отключения источника теплоснабжения без отопления остались два многоквартирных дома. Никто нам не помог, собственными силами решаем.

– Помогает ли областной Минстрой?

– Минстрой может дать деньги, только если проект прошел государственную экспертизу, но у нас не было на это времени – дома бы замерзли. Субсидию мог дать муниципальный район, но на все мои запросы на протяжении двух лет район пишет один ответ: сократите городскую администрацию и на эти деньги сделайте все.

Сложная ситуация с физкультурно-оздоровительным комплексом. Там два здания: лыжная база в собственности города и спортивный зал на балансе радиозавода. Когда собственники сменились на московских, они нам бесплатно ничего не предоставляют, и мы платим за аренду 450 тыс. в год, это без коммунальных услуг. В прошлом году собрали около 500 подписей под ходатайством в район, чтобы этот спортзал выкупить. Ответ был такой же: сократите администрацию и купите на сэкономленные средства.

Сейчас мы сами работаем в помещении, которое выкупили в лизинг в 2019 году. До этого работали в здании на улице Советской, которое принадлежало на правах собственности муниципальному району и было выделено нам в хозведение. Мы там сделали ремонт, но нас выселили.

«У меня нет влиятельных знакомых»

– Каковы ваши отношения с депутатами?

– Сложные. По крайней мере, со «здоровым» большинством, как у нас глава района говорит на страницах газеты, где администрация является учредителем. Я считаю так: все они люди, с ними можно разговаривать и договариваться. Как в ситуации с теплоснабжением жилых домов: они проголосовали, потому что они понимали ситуацию. Но восемь человек всегда против меня.

– В СМИ периодически появляется информация о попытках отстранения вас от руководства муниципалитетом.

– Моя позиция в этом вопросе простая: живи по уставу, завоюешь честь и славу. У меня нет поддержки из областного правительства, каких-то особых влиятельных знакомых. Линия поведения – следование закону.

У меня нет конфликта с главой района. Конфликт - это когда друг на друга нападают. Я ни на кого не нападаю. Я пытаюсь в рамках отсутствия материальных ресурсов и максимального давления, как политического, так и со стороны средств массовой информации, просто выполнять свою работу. Я не считаю свою работу идеальной. Мы заканчиваем год не так, как хотелось бы. Остаются два проблемных объекта: это ремонт водовода и завершение первого этапа реконструкции стадиона.

Последний объект – выстраданный. В 2017 году глава района хотел строить его в другом месте. Но это повлекло бы закрытие двух линейных предприятий. Я встала на защиту, по сути, последних предприятий, которые у нас работают. 

Мне пришлось привлечь на разработку проекта 500 тыс. рублей от спонсоров – местных предприятий, для нашего города это большая сумма. На тот момент Минспорта поставил условие: кто быстрее сделает проект, тот и будет его реализовывать. Мы сделали быстрее. Весь проект составлял 68 млн рублей. На первый этап было выделено 48 млн, из них 1,5 млн не освоили, в этом году тоже 3 млн сняли. В процессе строительства оказалось, что в проекте многое не учтено. Да, основная масса работ сделана, но хочется уже результат, внешний вид. По проекту там скальник 1,5 м, а по факту скала высотой 4 м. Ограждение не вошло в проект. Теперь нужны дополнительные деньги.

– Вы много говорите о так называемом ручном управлении. Но ведь не все вопросы можно решить личным участием. Или у вас иная позиция?

– Всегда надо оставаться человеком. Года полтора назад ко мне обратилась женщина, которая рассказала про мальчика.

Когда ему было лет 13, родители, таджики, улетали домой и оставили его в аэропорту, потому что были проблемы с его документами. Парень скитался, потом вернулся в Касли. Его оформили в детский дом, но поскольку никаких документов у него не было, ему оформили паспорт, но статуса сироты он не получил, потому что сведений о родителях не было. Когда ему исполнилось 18 лет, он не мог претендовать на жилье и стипендию. 

Ему дали общежитие в техникуме, но он не стал учиться, потому что надо было зарабатывать на еду. Видно, что ему нужно было просто протянуть руку помощи. Я прописала его в своем доме, и он стал жителем города, смог встать в очередь на собственное жилье. И такие случаи не единичны.

Я курировала девочку, сейчас она уже мать двоих детей. Она участвовала в программе «Молодая семья». Надо было представить справку, что есть 30 % стоимости жилья, а для этого взять кредит. Я выступила поручителем. И она закрыла этот кредит, все в порядке.

Бывает, что я помогаю, потом люди на меня же жалуются, эти жалобы поступают ко мне, а потом эти заявители снова приходят. Человеку я всегда прощу, себе – нет.

Я вам говорила про стадион, который нужно огораживать. У нас там коровы, бывает, пасутся. Они опасны.

– Сейчас же еще на региональном уровне принят закон о правилах выгула скота...

– Да. Но я искренне считаю, что, чтобы начать штрафовать людей, надо сначала создать условия, чтобы не они нарушали закон. Мы создали пастбища и начали формировать стада. Собрали население, убедили, что не должны коровы пастись где попало. Договорились платить по тысяче с головы, всего 35 коров. Но за 35 тыс. не найти пастуха. Мы с депутатом все лето скидывались по 5 тыс. из своей зарплаты. Теперь надо еще 3-4 стада создать.

«На поддержку населении не рассчитываю»

– Иногда звучат мнения, что после отмены прямых выборов глав их ответственность перед жителями снижается. Или это не так?

– Особо на поддержку населения я не рассчитываю. Имидж создается средствами массовой информации, для района это бесплатно, для нас – платно. Для меня сделать 10 репортажей за 100 тыс. или контейнерную площадку – выбор очевиден. СМИ на территории района работают против меня. Но те люди, с которыми мне удалось поработать лично, изменили свое мнение обо мне. И мне от этого тепло. 

Вот мне депутаты говорят: у вас нет программы социального развития. Чтобы заниматься социальным развитием, нужны деньги. Каждая программа должна быть подкреплена материальной основной, а ее нет.

– Как обстоят дела с привлечением инвесторов к решению социальных проблем?

– Таких случаев немного. Если говорить в целом о работе с инвесторами, то для меня важно, чтобы не было объектов незавершенного строительства, чтобы предприятия работали, были рабочие места и увеличивалась налоговая база. Рядом находятся два закрытых города, в выходные у нас все парковки у магазинов заняты. Может быть, дешевле товары. Поэтому может развиваться торговля, сфера услуг. Конечно, хотелось бы иметь промышленное производство. Есть такое предприятие «Промлит». У них зарплата белая, соцпакет, скидка на питание. Но они сталкиваются с тем, что у нас нет рабочих рук. Они возят чуть ли не 50 % своих сотрудников из Верхнего Уфалея. Зарплата там выше средней по муниципалитету.

– Обычно, наоборот, актуальна проблема нехватки рабочих рук. Почему здесь иначе?

– Специалисты уже ушли, а новых никто не воспитал. Единственное учебное заведение на нашей территории не готовит профильных специалистов, которые нам нужны: нет ни специалистов обработки металлов, ни скульпторов, зато выпускают менеджеров, программистов, поваров. Отсюда и вырождение малых городов. Институт подготовки кадров не работает. Мы в тупике.

Что касается крупных и средних предприятий: работает Каслинский завод архитектурного литья, где учредитель московский и ему неинтересно развитие территории; Демидовский в стадии банкротства, постоянно меняются собственники; Каменный пояс – небольшие объемы производства.

– Несмотря на эти трудности, вы не сдаетесь. Наверняка вас спрашивают или вы задавались вопросом: что делать, если отставка все же случится?

– Я живу здесь 18 лет и останусь, независимо от того, буду главой или нет. Я очень люблю свой город, приехала сюда с 10-летней дочерью, здесь родились трое младших детей, внучка. Меня возмущает, когда говорят, что это деревня, что это дыра. Мне осталось работать два года, если меня не снимут с этой должности раньше. На новый срок точно не пойду. Я довольно эмоциональный человек и очень тяжело переживаю невзгоды. Мой муж строит бассейны для производства раков. Пока раков 700, а будет по тысяче в двух бассейнах. Там тепло и светло. Так что скоро вы сможете приехать к нам на ферму и увидеть, где раки зимуют (смеется).

Журналист ЕАН встретился и с главой Каслинского района Игорем Колышевым. Его интервью будет опубликовано в ближайшие дни.

Есть новость — поделитесь! Мессенджеры ЕАН для ценной информации

+7 922 143 47 42